Мы, считая себя истинными христианами, становимся уверенными в своей исключительной правоте. Нам кажется, что тайна окружающего мира нам открылась, стали понятны люди, для которых мы близки и дороги. Все, что было для нас сокрыто, до чего не мог дотянуться наш несовершенный пытливый ум, становится предельно ясным: не к чему больше стремиться, не о чем думать. Зачастую именно к такому «проникновению в глубины истины», якобы пониманию тайны Бытия приходят люди «воцерковленные».

Это состояние создает иллюзию всемогущества: человеку кажется, что все в его руках, все ему под силу. Таинства Церкви он начинает воспринимать как рутину, обязательную к исполнению. Возникает обрядоверие. Регулярное хождение в храм, регулярное Причащение с обязательным формальным испрашиванием прощения перед исповедью, порой у совсем незнакомых людей. Все это открывает в некоторой степени даже притворство. Именно у аналоя становится понятно, что человек, приступающий к исповеди, далек от истины, а его самонадеянность не имеет ничего общего с покаянным чувством.

Поэтому на исповеди бывает так, что человек понятия не имеет, о каких грехах рассказывать, как эти грехи повлияли на его жизнь и на жизнь всех окружающих его людей.

Наверное, не зря подмечено опытным священством, что настоящее, глубокое, искреннее покаяние человек приносит Богу в своем сердце лишь несколько раз в своей жизни.

Неофит на первой в своей жизни исповеди открывается действительно с сокрушенным сердцем. Затем рвение перерастает в привычку, и священник слышит перечисление, констатацию уже совершенных грехов, попросту говоря отчет о проделанной греховной деятельности.

Нерадение в исповедании грехов отмечает преподобный Ефрем Сирин: «Господь весьма любит кающихся; у Него готово прощение грешнику, только бы оставил он лукавство свое, и получит оставление грехов». Также сокрушенное сердце, слезы на глазах у кающегося бывают тогда, когда его проступок, своеволие повлекло за собой беды и несчастья другого человека. Особенно тяжело переживается, если это кто-то близкий или родной.

Отбрасываются в сторону игры с совестью и на смертном одре. Умирающий приносит перед последним вздохом искреннее покаяние, облегчая свою совесть здесь и свою участь в вечности. И самое страшное для верующего — умереть без покаяния. Одна мысль только о том, что ты живешь так, как жил, даже, казалось бы, благочестивой жизнью, и внезапно — молния, авария, нож в спину… Приходит время отвечать за все свои деяния перед Тем, во Имя Кого ты пытался жить. Преподобный авва Исаия говорит, что «Бог дал человеку власть… изменяться чрез покаяние и соделываться посредством оного совершенно новым». Именно к этому и нужно стремиться во все дни нашей жизни.

Многие и молят Бога именно о том, чтобы умереть в мучениях, но только бы была возможность покаяться. И тогда, будучи в преддверии вечной радости или вечных мук, уже не будет мыслей о накопленных знаниях и о том, что в Церкви ты был «свой». В один момент все становятся равными. В тот момент все становятся едиными в своих мыслях. Дай Бог только, чтобы мысли эти не уходили так далеко, как часто бывает в жизни.

Человек думает о жизни будущего века, а она мало чем будет похожа на жизнь в настоящем. Перед Творцом и Создателем все будут равны. Об этом нужно помнить, подходя на исповедь, как будто больше не будет другого шанса открыть сердце. Каждый раз — как в последний. Стоя перед аналоем, видя перед собой крест Спасителя, нужно не просто перечислять грехи, а искренне, по-настоящему молить Бога о спасении и исцелении своей души, чтобы больше никогда не повторять того, что так часто терзает не только кающегося, но и всех окружающих людей.