«Я на Богоматерь тако надеюсь, яко на гору каменную: понеже я Богом о Ней тако уверен, что от Адама и до скончания века не будет тех людей, лишенных вечной славы наслаждения, кои по Бозе на Нее уповали и надеялись частым своим воплем и докучанием к Ней…»

Среди киевских подвижников благочестия преподобный Парфений известен как тихий и кроткий труженик Христов, монах глубокого благоговения, в сердце которого с особою силою возгорелась любовь ко Пресвятей Богородице.

Отец Парфений, как отмечает жизнеописатель, питал особенную, чрезвычайную, самую умилительную и можно сказать нежную, детскую любовь к Пресвятой Матери Божией. Он был безконечно Ей предан и не находил достаточно слов, чтобы выразить и Ее любовь к людям, и свою к Ней; то же внушал он и всем просившим у него наставлений, особенно ученикам своим – монахам.

Миро излиянное было для него имя Ее. «Иисусе и Марие, Вы бо радосте моя!» – повторял он часто в святом упоении благодатной любви к сладчайшему Спасителю и преблагословенной Матери Его.

Любимым праздником его был праздник Благовещения Пресвятой Богородицы: «Буди благословен и преблагословен день Благовещения Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы! – писал он однажды в этот день к одной любимой им особе. – Днесь благовествует земля радость велию, и поведают Небеса славу Божию Буди нам всем сие торжество на веки вечныя утешением в райских селениях! Буди нам в помощь и покров, с упованием на несомненную надежду, Пренепорочную Богоматерь, общую Госпожу, душелюбную правительницу иноков и всея вселенныя хранительнину!»

Песнь Пресвятой Богородице – «Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою! Благословена Ты в женах и благословен плод чрева Твоего, я ко Спаса родила еси душ наших» – старец ежедневно произносил по триста раз.

К чтению Псалтири он прибавлял между всеми кафизмами и славами архангельское приветствие Богородице и от полноты души составлял молитвенные к Ней воззвания, исполненные любви и упования.

Нежно и трепетно любил Матерь Божию отец Парфений, но и Матерь Божия любила святого старца. Она показала ему, что надо хранить себя даже от приближения к нечистым помыслам. Она благословила его на принятие Священства, сказав: «Пафнутий, Я поручаюсь за тебя».

Не раз, повествует жизнеописатель, сподоблялся отец Парфений блаженного видения Преблагословенной Девы. Так однажды, размышляя, с некоторым сомнением, о читанном им где-то, что Пресвятая Дева была первой инокиней на земле, он задремал, и увидел от Святых врат Лавры идущую, в сопровождении многочисленного сонма иноков, величественную монахиню в мантии, с жезлом в руках. Приблизившись к нему, Она сказала: «Парфений, Я монахиня!» Он пробудился, и с той поры с сердечным убеждением именовал Пресвятую Богородицу пещеро-лаврскою Игуменьей. Под внешним образом монашества старец, конечно, разумел монашество внутреннее, девственную, молитвенную, смиренную жизнь Пренепорочной Девы, первообразом Которой на земле Она поистине и была. И как отрадно для иночества думать, что первою, верховною подвижницею монашества была Богоматерь.

«Сердобольная Мати моя Богородице, и несомненная вся надеждо, под кровом Твоим сохрани меня, погибающа от коварного действия сатаны, губяща беса, и в шлем спасения облецы мя инока».

Однажды после всенощного молитвенного бдения, забывшись тонким сном, он увидел свою келью наполненной множеством зверообразных чудовищ, с яростью устремляющихся на него. В ужасе он возопил: «Пресвятая Владычице моя Богородице!» При сем воззвании дивный свет осиял келью, и Преблагословенная Дева, в сопровождении Архангела Михаила, предстала в неизреченной славе; чудища исчезли, как дым, а он, пробудившись, в радостном трепете увидел уже недремлющим оком сияние на месте, где стояла Пречистая.

По принятии схимы он несколько лет провел в тесной келейке, очень похожей на пещеру. Единственное окно в ней закрывала икона Пресвятой Богородицы, озаренная сиянием неугасаемой лампады. «На что мне свет чувственный – говорил он, – Она, Пречистая, свет очей и души моей». И в темной келье ему не было темно, с ним был сверхчувственный духовный свет, исходивший от иконы. Всю дальнейшую жизнь отца Парфения до самой его кончины эта икона была постоянной свидетельницей его молитвенных воздыханий.

Уединение и безмолвие были его стихией, вне которой ему, по собственному его выражению, тяжко было дышать, как рыбе вне воды.

Однажды он молился пред этой иконой и просил Владычицу открыть ему, что есть принятое им на себя схимничество и вдруг услышал от Нее глас: «Схимничество есть – посвятить себя на молитву за весь мир».

Как же горячо любил отец Парфений Владычицу мира — Пренепорочную Деву Марию! Она — Дщерь Бога Отца, Мать Бога Слова и избранная Невеста Духа Всесвятаго. Вся любовь, вся радость, все утешение, все нежное упование, все прибежище и сила — все для него было в Ней. И когда отец Парфений молился Пречистой Деве, когда призывал Ее святейшее имя — он весь озарялся, как в лучах солнца; он трепетал от святых чувств к Ней. И Матерь Божия откликалась на его пламенные молитвы…

Одна из особенно любимых им песен церковных была песнь благовещенская: «Архангельский глас вопием Ти, Чистая…». Однажды во сне слышал он неземное пение этой песни столь неизреченно сладкое, что немедленно проснулся со слезами умиления и радости, и всегда вспоминал об этом с чувством живейшего наслаждения от сего пения.

За год до кончины великий подвижник, по-видимому, удостоился откровения о времени своего отшествия к Богу. Он «предсказал, что смерть его будет на Благовещение».

Уповаю, уповаю на Заступницу мою, Пресвятую Богородицу! Она меня проведет чрез мытарства, покроет от злобы врагов.

Так, еще за несколько лет до своей кончины, он писал: «…Возвращающемуся мне от земного, бедственного, многоплачевного, скучного, прискорбного и болезненного странничества в Небесное, любимое, блаженное, покойное, все веселящее, немерцающее, бессмертное, нескончаемое, вечное и неизреченное Отечество, яже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человека не взыде, яже уготова Господь любящим Его! Увы! Давно сего желах и ожидах. Провожатого же, мню, будет мне тогда Дева Богоматерь, несомненная моя надежда. Оле! Аз, недостойный, Ей себя вручих в жизни сей маловременной, зная верно, что Ей вся возможна, аще восхощет, Она же и милосерда и не памятозлобива; потому-то я на Нее и надеюсь крепко, что Она не оставит меня и доведет к Сыну Своему поклонитися, прелюбезному моему Иисусу Христу…»

Преподобный Парфений отошёл ко Господу в день Благовещения Пресвятой Богородицы — день радостный и святой, но в тот год совпавший со скорбной Страстной пятницей. Так, 25 марта 1855 года, он уснул сном праведника, в час, когда Церковь одновременно воспоминает начало спасения и крестные страдания Спасителя. Уход его стал как бы тихим откликом души, всей жизнью прилежавшей Богородице, — в день Её славы и в день скорби Христовой.

«Наипрекраснейшая и добро послушливая Марие, Слову Мати Пречистая, ничего же инаго, кроме Божией любве, пожелати не знаю, и в последняя моя, на поклонение ко Иисусови пройти, от злобных стражей мытарств Ты ми помози; на Тебе надеюся, и Тобою хвалюся, да во век не посрамлюся, пепел и персть аз.»

«Возлюбленная Богу Отцу дщерь, безмужная Еммануила Мати, кристалловидная Параклита невесто, и вместилище всякой святыни, радоватися Тебе о Господе! О святогласнля горлице, высшая небес Владычице и чистшая светлостей солнечных, велолицейный Творца ковчеже, молниелучный Христа сосуде, орошенная Духом росоносным и воспитанная от Ангела манною, получившая благодать свыше и превосходящая всех тварей, дражайшая моя Покровительница, умилосердися надо мною бедным иноком! Недомыслимаго Слова престоле, и неисследимаго Жениха чертоже, благородное гнездо орла небеснаго и зерцало Христовым Таинствам, красото безплотным Ангелом и похвале Божиим угодником, желанная моя защитница и помогательница, не отринь просьбы моей в крайней нужде! Нетленная родительнице Владычня и браку непричастная и неискусомужная Царице, несгараемая свеще мирови и слепотствующим светящая, всепетая Мати утешительница и спасительница, спаси мене от неприязни к пагубной сей суете! Архангельский Гавриилов глас вопию Ти, увенчанная Троицею, пронареченная отроковице, между же Богом и людьми посредницею обретаешися, царюющая радуйся, с Тобою Господь, и торжествуй, сподобившаяся быти Материю Владыки Мессии. Общий Ангеле наш еси, Дево, и скоропослушливая в призывании. Полезному же прошению помощи можеши – поручница ми и жития исправительница буди. Не хощу более ничего, ниже дневнаго пропитания, а единаго точию желаю: даждь ми возлюбити всем сердцем Сына Твоего Господа и Бога нашего Иисуса Христа, и Твоим Матерним ходатайством получити наследие жизни вечной, стяжлнной нам честною Кровию Его.»

«Несомненная моя Надеждо, архангельский глас вопию Ти, безгрешная Маргарито, спасающая род наш, Игуменьи Лавры пещер, обрадованная радуйся! С Тобою Господь, Тобою же с нами; умилосердися надо мною; грешен есмь, но Твой; поручница мне и житию исправительница буди. Всего себе вручаю Тебе, Мати Божия, сохрани мя под кровом Твоим!»

Фотогалерея: